Смерть... Ка­ким стра­хом овея­на она и ка­кой та­ин­ст­вен­но­стью! Смерть урав­ни­ва­ла все воз­рас­ты и ран­ги, силь­ных ми­ра се­го и про­стых оди­на­ко­во за­клю­ча­ла в свои хо­лод­ные объ­я­тия. Смерть страш­на по­то­му, и пре­ж­де все­го по­то­му, что она не­из­беж­на. Над­ле­жит всем че­ло­ве­кам од­на­ж­ды уме­реть (Евр. 9, 27).

Се­го­дня мы при­ка­са­ем­ся к смер­ти на­ше­го Спа­си­те­ля. По­нят­на ли нам эта смерть? Нет. И это пред­ви­де­ло Бо­же­ст­вен­ное От­кро­ве­ние, ко­гда ус­та­ми Си­ме­о­на Бо­го­при­им­ца в Ие­ру­са­лим­ском хра­ме о Хри­сте го­во­ри­ла Бо­же­ст­вен­ная ис­ти­на: «Се, ле­жит Сей на па­де­ние и на вос­ста­ние мно­гих» (Лк. 2, 34), а апо­стол Па­вел в свое вре­мя до­ба­вил, что как сло­во о Кре­сте, так и все де­ло Хри­сто­во для иу­де­ев — со­блазн, а для ел­ли­нов — бе­зу­мие, для са­мих же при­зван­ных, иу­де­ев и ел­ли­нов, Хри­стос — Бо­жия си­ла и Бо­жия пре­муд­рость (1 Кор. 1, 23–24).

Смерть — злей­ший враг че­ло­ве­ка. Она — ре­зуль­тат гре­ха, на­ру­ше­ния че­ло­ве­ком Бо­же­ст­вен­ной гар­мо­нии. Ве­ли­ка бы­ла ви­на че­ло­ве­ка и, сле­до­ва­тель­но, стра­шен ре­зуль­тат ви­ны — смерть. До при­ше­ст­вия в мир Хри­ста Спа­си­те­ля смерть бы­ла страш­ной, по­то­му что за ней сле­до­вал веч­ный мрак и от­чая­ние. По­бе­дить это мог­ла толь­ко сверхъ­ес­те­ст­вен­ная си­ла. И вот «так воз­лю­бил Бог мир, что от­дал Сы­на Сво­его Еди­но­род­но­го, да­бы вся­кий ве­рую­щий в Не­го не по­гиб, но имел жизнь веч­ную» (Ин. 3, 16). Хри­стос стал Че­ло­ве­ком, Сво­ею смер­тью Он по­бе­дил смерть. С тех пор, хо­тя на зем­ле по-преж­не­му люди уми­ра­ют, на смерть мы смот­рим по-ино­му. По­сле смер­ти Спа­со­вой смерть ста­ла для нас ро­ж­де­ни­ем, пе­ре­хо­дом в но­вую жизнь. Пер­вое на­ше ро­ж­де­ние — че­рез ут­ро­бу ма­те­ри, вто­рое ро­ж­де­ние — че­рез ут­ро­бу смер­ти. В пер­вом ро­ж­де­нии мы по­лу­ча­ем жизнь, во вто­ром ро­ж­де­нии мы то­же по­лу­ча­ем жизнь. Пер­вое ро­ж­де­ние со­вер­ша­ет­ся в бо­лез­ни, и вто­рое ро­ж­де­ние — в бо­лез­ни. В пер­вом ро­ж­де­нии че­ло­век встре­ча­ет­ся с дей­ст­ви­тель­но­стью это­го ми­ра, со сле­за­ми, с кри­ком бес­по­мощ­но­сти, и во вто­ром ро­ж­де­нии — те же сле­зы, не­ред­ко от­ча­ян­ные во­пли, стар­че­ская бес­по­мощ­ность. Но та­ков за­кон: «Ес­ли пше­нич­ное зер­но, пав в зем­лю, не ум­рет, то ос­та­нет­ся од­но; а ес­ли ум­рет, то при­не­сет мно­го пло­да» (Ин. 12, 24).

Му­чи­тель­ная и доб­ро­воль­ная смерть Хри­ста Спа­си­те­ля — это на­ше но­вое ро­ж­де­ние. «Я есмь вос­кре­се­ние и жизнь; ве­рую­щий в Ме­ня, ес­ли и ум­рет, ожи­вет. И вся­кий жи­ву­щий и ве­рую­щий в Ме­ня не ум­рет во­век» (Ин. 11, 25–26). «Ибо Я жи­ву, и вы бу­де­те жить» (Ин. 14, 19). «Где Я, там и слу­га Мой бу­дет» (Ин. 12, 26).

Как са­мо Бо­го­во­пло­ще­ние, так и край­нее уни­чи­же­ние и смерть Хри­ста Спа­си­те­ля ос­та­ют­ся для нас тай­ною, но мы зна­ем од­но, со­вер­шен­но точ­но и оп­ре­де­лен­но, что Бо­же­ст­вен­ная лю­бовь к ми­ру и че­ло­ве­ку низ­ве­ла на зем­лю Сы­на Бо­жия, вто­рое Ли­цо Жи­во­на­чаль­ной Трои­цы. Та же Бо­же­ст­вен­ная лю­бовь ра­ди то­го же ми­ра и ра­ди то­го же че­ло­ве­че­ст­ва воз­не­сла Хри­ста Спа­си­те­ля на Крест и при­ве­ла к смер­ти. Это та лю­бовь, о ко­то­рой Свя­щен­ное Пи­са­ние го­во­рит: «Крепка, как смерть, лю­бовь» (Песн. 8, 6).

«Нет боль­ше той люб­ви, — го­во­рил Хри­стос, — как ес­ли кто по­ло­жит ду­шу свою за дру­зей сво­их» (Ин. 15, 13). Гос­подь в пре­вос­ход­ст­ве явил эту лю­бовь, пре­взой­дя ее, ибо Он по­ло­жил ду­шу Свою не за дру­зей Сво­их, а за греш­ни­ков все­го ми­ра, что­бы дать им веч­ную жизнь и дать эту жизнь с из­быт­ком (Ин. 10, 10). Хри­стос пре­тер­пел пре­да­тель­ст­во, по­но­ше­ние, из­бие­ние, оп­ле­ва­ние, крест, смерть и по­гре­бе­ние для то­го, что­бы ос­во­бо­дить нас, лю­дей, от диа­воль­ско­го раб­ст­ва, от гре­ха и от веч­ной смер­ти. Он дал нам сво­бо­ду и веч­ную жизнь в Нем, с Ним и че­рез Не­го, на­ше­го Бо­га и Спа­си­те­ля.

Что же мы мо­жем при­нес­ти ны­не в дар Бо­гу, че­ло­ве­ко­люб­но строя­ще­му на­ше спа­се­ние? Од­но, и толь­ко од­но — серд­це, серд­це, ис­пол­нен­ное пре­дан­но­сти и люб­ви к Не­му, серд­це, ис­пол­нен­ное люб­ви ко всем лю­дям. При­ме­ром этой пре­дан­но­сти слу­жат для нас два тай­ных уче­ни­ка Хри­ста Спа­си­те­ля — Ио­сиф и Ни­ко­дим, ко­то­рые пре­да­ли че­ст­но­му по­гре­бе­нию те­ло Хри­сто­во. Ио­сиф пре­дос­та­вил Ему но­вый гроб в сво­ем са­ду и пла­ща­ни­цу. Ни­ко­дим при­нес дра­го­цен­ное по­ма­за­ние. Ио­сиф Ари­ма­фей­ский, тай­ный уче­ник Хри­ста, в мо­мент Его по­зор­но­го уни­чи­же­ния и су­да пред все­ми от­кры­ва­ет се­бя как ис­тин­ный друг Хри­стов. Он дерз­нул про­сить у Пи­ла­та те­ло Хри­сто­во. Са­мо со­бой ра­зу­ме­ет­ся, что так мог по­сту­пить толь­ко тот че­ло­век, серд­це ко­то­ро­го бы­ло ис­пол­не­но глу­бо­кой люб­ви к Бо­же­ст­вен­но­му Учи­те­лю. Дру­гой уче­ник — Ни­ко­дим, ко­то­рый в по­ис­ках ис­ти­ны но­чью при­хо­дил ко Хри­сту слу­шать Его Бо­же­ст­вен­ное уче­ние. Се­го­дня он сре­дь бе­ла дня ока­зы­ва­ет по­чес­ти Хри­сту, не бо­ясь по­след­ст­вий. Толь­ко на­стоя­щая лю­бовь мог­ла из­гнать из его серд­ца че­ло­ве­че­ский страх.

Ок­ру­жая се­го­дня гроб Вла­ды­ки и бес­смерт­но­го Ца­ря, при­ка­са­ясь к Его свя­той Пла­ща­ни­це, про­ник­нем­ся, бра­тия и се­ст­ры, глу­бо­кой и сер­деч­ной лю­бо­вью к Не­му как Хри­сту и Бо­гу и, вни­мая на­став­ле­ни­ям Свя­щен­но­го Пи­са­ния, бу­дем всем лю­бя­щим серд­цем со­стра­дать Ему в эти стра­ст­ные дни, что­бы и вос­крес­нуть с Ним. Аминь.