Ка­ж­дый день Стра­ст­ной сед­ми­цы, по­след­ней не­де­ли жиз­ни Иису­са Хри­ста, от­ме­чен ка­ким-то осо­бен­но важ­ным со­бы­ти­ем. Бо­лее все­го чув­ст­ву­ешь это сам, ко­гда об­ра­ща­ешь­ся к еван­гель­ско­му рас­ска­зу о стра­да­ни­ях Хри­сто­вых и мыс­лен­но со­зер­ца­ешь мес­та, где про­ис­хо­ди­ли эти со­бы­тия.

В пер­вые три дня этой не­де­ли ули­цы древ­не­го Ие­ру­са­ли­ма сно­ва ус­лы­ша­ли бес­смерт­ные сло­ва Гос­под­не­го уче­ния. Хри­стос в ка­нун Сво­их стра­да­ний сно­ва учил и изо­бли­чал, об­ра­ща­ясь к на­ро­ду, к иу­дей­ским стар­ши­нам и вла­сти.

В По­не­дель­ник, ука­зы­вая на рим­ский ди­на­рий, Он учил то­му, что нуж­но от­да­вать ке­са­рю ке­са­ре­во, а Бо­жие — все же от­да­вать Бо­гу. В этот же день Свя­тая Цер­ковь на­по­ми­на­ет нам о бес­плод­ной смо­ков­ни­це как сим­во­ле бес­плод­ной ду­ши че­ло­ве­ка, ко­то­рый не при­но­сит ис­тин­но­го пло­да по­кая­ния, а толь­ко ли­це­мер­но вы­пол­ня­ет внеш­ние пред­пи­са­ния за­ко­на.

Во Втор­ник Спа­си­тель, об­ра­ща­ясь к пред­во­ди­те­лям иу­дей­ско­го на­ро­да — фа­ри­се­ям и книж­ни­кам — сно­ва гроз­но осу­ж­да­ет ли­це­ме­рие. Сло­во Гос­по­да бы­ло пре­ис­пол­не­но та­кой си­лы и гне­ва, что вы­зва­ло по­тря­се­ние в иу­дей­ском об­ще­ст­ве. Хри­стос срав­нил фа­ри­се­ев с ок­ра­шен­ны­ми гро­ба­ми, «ко­то­рые сна­ру­жи ка­жут­ся кра­си­вы­ми, а внут­ри пол­ны кос­тей мерт­вых и вся­кой не­чис­то­ты» (Мф. 23, 27). В этот же день Хри­стос, от­хо­дя на Ве­ли­кий Жерт­вен­ный Под­виг, об­ра­ща­ет­ся к ка­ж­до­му из нас: «Бодр­ст­вуй­те, по­то­му что не знае­те ни дня, ни ча­са, в ко­то­рый при­идет Сын Че­ло­ве­че­ский» (Мф. 25, 13).

Ве­ли­кая Сре­да пе­ре­но­сит нас в Ви­фа­нию, в дом Си­мо­на про­ка­жен­но­го, где про­ис­хо­дят два со­бы­тия, ко­то­рые об­раз­но по­ка­зы­ва­ют нам два пу­ти че­ло­ве­че­ской жиз­ни.

К Гос­по­ду по­до­шла жен­щи­на с ала­ва­ст­ро­вым со­су­дом дра­го­цен­но­го ми­ра и, раз­бив со­суд, вы­ли­ла ми­ро Ему на го­ло­ву. В от­вет на изум­ле­ние и воз­му­ще­ние уче­ни­ков, Спа­си­тель от­ве­тил, что, вы­лив ми­ро это, «она доб­рое де­ло сде­ла­ла» (Мк. 14, 6), по­то­му что та­ким об­ра­зом за­го­дя при­го­то­ви­ла Его к по­гре­бе­нию. «Ис­тин­но го­во­рю вам: где ни бу­дет про­по­ве­да­но Еван­ге­лие сие в це­лом ми­ре, ска­за­но бу­дет, в па­мять ее, и о том, что она сде­ла­ла» (Мк. 14, 9).

В тот же ве­чер про­изош­ло еще од­но со­бы­тие, в ко­то­ром про­явил­ся са­мый мерз­кий из при­су­щих че­ло­ве­ку не­дос­тат­ков. Уче­ник пре­да­ет сво­его Учи­те­ля. «Один из две­на­дца­ти, на­зы­вае­мый Иу­да Ис­ка­ри­от, по­шел к пер­во­свя­щен­ни­кам и ска­зал: что вы да­ди­те мне, и я вам пре­дам Его? Они пред­ло­жи­ли ему три­дцать среб­рен­ни­ков» (Мф. 26, 14–15).

Оче­вид­но, что ме­ж­ду жерт­вой Ма­рии и пре­да­тель­ст­вом Иу­ды су­ще­ст­ву­ет связь, и она от­нюдь не слу­чай­на. Ми­ро­но­си­ца Ма­рия и Иу­да Ис­ка­ри­от яв­ля­ют­ся во­пло­ще­ния­ми двух диа­мет­раль­но про­ти­во­по­лож­ных взгля­дов на мир и че­ло­ве­ка, и при­ми­рить раз­де­ляю­щие их про­ти­во­ре­чия не­воз­мож­но.

В Ве­ли­кий Чет­верг Свя­тая Цер­ковь со­би­ра­ет всех нас, пра­во­слав­ных хри­сти­ан, в Си­он­ской гор­ни­це Ие­ру­са­ли­ма за од­ной об­щей Тай­ной Ве­че­рей Гос­по­да на­ше­го Иису­са Хри­ста с Его уче­ни­ка­ми. На ней бы­ло ус­та­нов­ле­но Та­ин­ст­во Ев­ха­ри­стии — при­час­тия Те­ла и Кро­ви Хри­сто­вых.

«И ко­гда они ели, Иисус взял хлеб и, бла­го­сло­вив, пре­ло­мил и, раз­да­вая уче­ни­кам, ска­зал: при­ми­те, яди­те: сие есть Те­ло Мое. И, взяв ча­шу и бла­го­да­рив, по­дал им и ска­зал: пей­те из нее все, ибо сие есть Кровь Моя Но­во­го За­ве­та, за мно­гих из­ли­вае­мая во ос­тав­ле­ние гре­хов» (Мф. 26, 26–28).

Это та­ин­ст­во и по се­го­дняш­ний день со­вер­ша­ет­ся за ка­ж­дой Бо­же­ст­вен­ной ли­тур­ги­ей в на­ших хра­мах, пре­вра­щая нас в со­тра­пез­ни­ков Хри­сто­вых апо­сто­лов.

За ве­чер­ним бо­го­слу­же­ни­ем в этот день со­вер­ша­ет­ся чи­но­пос­ле­до­ва­ние две­на­дца­ти Еван­ге­лий. По дав­ней пра­во­слав­ной тра­ди­ции, во вре­мя их чте­ния ве­рую­щие сто­ят в церк­ви с за­жжен­ны­ми све­ча­ми, ко­то­рые по­том при­но­сят до­мой, ос­вя­ща­ют свое жи­лье и за­жи­га­ют от них лам­па­ды. В Еван­ге­ли­ях, ко­то­рые чи­та­ют в этот ве­чер, по­ве­ст­ву­ет­ся о стра­да­ни­ях и кре­ст­ной смер­ти Спа­си­те­ля.

В Геф­си­ман­ском са­ду в этот свя­той ве­чер мы ста­но­вим­ся сви­де­те­ля­ми мо­лит­вы Хри­ста до кро­ва­во­го по­та, ко­то­рый ка­п­ля­ми па­дал на зем­лю. Вот мы ви­дим как при­бли­жа­ет­ся ка­ра­ул, и быв­ший уче­ник ли­це­мер­ным «Ра­дуй­ся» и ко­вар­ным по­це­лу­ем пре­да­те­ля от­да­ет на смерть Учи­те­ля.

А даль­ше ого­вор, не­пра­вед­ный суд, из­де­ва­тель­ст­во, по­бои, на­смеш­ки, оп­ле­вы­ва­ния...

И Ве­ли­кая Пят­ни­ца — са­мый скорб­ный день в цер­ков­ном го­ду. Это день, ко­гда вспо­ми­на­ют­ся Свя­тые спа­си­тель­ные Стра­сти Гос­по­да на­ше­го Иису­са Хри­ста, ко­гда со­вер­ши­лись рас­пя­тие и кре­ст­ная смерть Спа­си­те­ля.

Кре­ст­ная смерть Хри­ста про­изош­ла по Еван­ге­лию в де­вять ча­сов, что со­от­вет­ст­ву­ет при­бли­зи­тель­но треть­ему ча­су дня по ны­неш­не­му вре­ме­ни. По­это­му по­сле по­луд­ня в хра­мах со­вер­ша­ет­ся вы­нос из ал­та­ря на се­ре­ди­ну хра­ма пла­ща­ни­цы — ши­то­го или ико­но­пис­но­го изо­бра­же­ния сня­то­го с Кре­ста те­ла Спа­си­те­ля.

Рас­пят Спа­си­тель. Бо­же­ст­вен­ная Лю­бовь от­да­на на по­ру­га­ние, Бо­же­ст­вен­ное Ми­ло­сер­дие при­гво­ж­де­но к Дре­ву, Бо­же­ст­вен­ная Кро­тость ис­те­ка­ет Кро­вью. Ка­кая жи­вая ду­ша не за­тре­пе­щет, с ужа­сом гля­дя на это? В тот страш­ный день за­тем­ня­лось солн­це, дро­жа­ла зем­ля, рас­па­да­лись кам­ни, и мерт­ве­цы, не вы­дер­жи­вая про­ис­хо­дя­ще­го, ос­тав­ля­ли свои мо­ги­лы. Страш­но и пред­ста­вить се­бе по­доб­ное, но еще страш­нее осоз­нать, что ка­ж­дый из нас ви­но­ват в стра­да­ни­ях и смер­ти Сы­на Бо­жиего. Рас­пя­тый стра­дал за зло­дея­ния и гре­хи всех по­ко­ле­ний лю­дей, ко­то­рые бы­ли и бу­дут до кон­ца ми­ра. Иисус Хри­стос рас­пят за нас, увяз­ших в гре­хах...

В те бес­ко­неч­ные мгно­ве­ния пре­чис­тое те­ло Бо­го­че­ло­ве­ка раз­ди­ра­ли все ис­тя­за­ния, при­ду­ман­ные че­ло­ве­че­ской зло­бой... Гос­подь пе­ре­жил ду­шев­ные скор­би всех тех, что жи­ли, и тех, что жи­вут сей­час, вы­пла­кал сле­зы всех от­цов и ма­те­рей, во­брал в Свое серд­це ги­бель всех че­ло­ве­че­ских сы­но­вей и до­че­рей. Тер­пя Кре­ст­ные му­ки, Гос­подь про­ли­вал свою кровь и от­да­вал Свою жизнь за гре­хи все­го че­ло­ве­че­ст­ва, но пре­ж­де все­го — во ис­ку­п­ле­ние пер­во­род­но­го гре­ха, со­вер­шен­но­го на за­ре ис­то­рии.

«Свер­ши­лось», — бы­ли Его по­след­ние сло­ва на Кре­сте. И ис­пус­тил дух.

Аминь.

2005 г.