Жертва Христа и жертва христиан в евхаристических текстах Православной Церкви (Доклад, прочитанный на богословском собеседовании между представителями РПЦ и Евангелической Церкви Германии, в Евангелической академии Арнольдсхайна (ФРГ), 1976 г.)

Прежде чем приступить к раскрытию евхаристического аспекта жертвы согласно указанной теме, сделаем небольшой экскурс в область нашего представления о жертве вообще.



Жертва, на человеческом языке и в общечеловеческом сознании—понятие довольно широкое и многозначное. Впрочем, эта широта и множественность значений касаются не самой идейной структуры понятия жертвы, а лишь внешних форм, в которых эта идейная структура находит свое выражение, а также того внутреннего содержания, которым эти формы наполняются. По своей же идейной структуре понятие жертвы всегда однозначно, а именно: в основе его в любом случае лежит одна и та же идея сознательного лишения себя жертвующим субъектом чего-то нужного, ценного, дорогого, что необходимо для его жизни или является плодом усилий, напряжений, трудов, а подчас даже и самой жизни,—лишения с тем, чтобы достигнуть высших, с точки зрения этого жертвующего субъекта, целей, сделать реальными более совершенные, по его мнению, ценности, блага.

В указанной идее жертвы можно выделить три основных ее составляющих: 1) жертвующий субъект; 2) собственно жертва и 3) та цель или ценности, ради которых жертва совершается. Этими-то составляющими или, точнее, различием их конкретного содержания при их взаимосвязи и объясняется все разнообразие жертв, известных человечеству. И мы нимало не преувеличим, если скажем, что жертва есть некий мощный жизненный рычаг, движущий всеми проявлениями свободно-разумного бытия. На основе жертвы, хотя и несвободно и несознательно, развивается, в свою очередь, бытие, не наделенное свободой и самосознанием. Жертва—закон всякой жизни в ее развитии, множении, возрастающей полноте. У свободно-разумных же существ этот закон получает осмысление и выражение в свободном, произвольном действии.

Примеры известных в истории человечества жертв можно свести, по их формам, к жертвам вещественным и духовным; по влагаемому в них содержанию разделить на жертвы нравственного и безнравственного характера. Особый оттенок приобретают жертвы религиозные. Идея достижения высшего предполагаемого блага связывается в них с ожиданием помощи от высшего существа: в истинной религии—от Бога истинного (Пс. 120,2), в языческих религиях—от всевозможных вымышленных, мифических божеств. Свою естественную немощь человек стремится здесь восполнить сверхъестественной силой и достигнуть таким образом желаемой цели. Жертва в его руках— орудие к снисканию высшей помощи.

В христианстве возникает такое возвышеннейшее понятие жертвы, как жертва Божественная. Единородный Сын и Слово Божие, Бог принимает на Себя "зрак раба" и становится человеком (Ин.1,14; Флп. 2,6-7), чтобы ниспадшего в пропасть греха человека (Рим.7,14) воссоздать в Самом Себе (Еф.2,15) и сделать Богом (Ин. 16,19; Еф.2,5-6; 1 Ин.3,2).

Примеры религиозных жертв в их оценке с точки зрения познаваемой человеком Божественной воли хорошо представлены и охарактеризованы в Священном Писании Ветхого и Нового Завета. По свидетельству Ветхого Завета, уже с самых древних времен человечество, вернее, та его часть, которая знала истинного Бога, приносило Богу вещественные жертвы: животных, земные плоды (Быт.4,3-4; ср. Евр.11,4); позже, когда стали строиться храмы,—всевозможные ценности: золото, серебро, медь, драгоценные камни, благовонные масти, курения (Исх.35,5-9), деньги (Исх.30,13; ср. Лк.21,1-2) и др. Бог Сам установил эти жертвы, или жертвоприношения (Быт. 15,9 и др.), и давал указания относительно способов их совершения. Вещественные жертвы, в определенном смысле известны и в Новом Завете (Евр.13,16;Флп. 4,18). Каков взгляд Священного Писания на эти жертвы значение. Согласно Моисееву законодательству, жертва, с одной стороны,—наказание или компенсация за грех (Лев. 16,3,6,9,11,15), с другой—выражение благодарности и усердия к Богу (Лев.7,12;22,17-25). При таком назначении и прямых указаниях Бога вещественные жертвоприношения не могли не оказывать религиозно-нравственного или, по крайней мере, хотя какого-нибудь положительного воздействия на подзаконного человека, связанного с Богом узами Ветхого Завета (Исх.19,8; Втор.5,2; Евр. 10,28). Новый Завет раскрывает и высший, сокровенный их смысл: вещественные ветхозаветные жертвы, особенно кровавые, служили прообразами великой спасительной жертвы Богочеловека Христа (Евр.10,1,11-12; Ин. 19,34,36) и тем способствовали формированию в богоизбранном народе идеи будущего искупления (Ис.53,7,5). В ветхозаветных пролитиях крови животных, чем сопровождались жертвоприношения, наблюдается, с первого взгляда, элемент жестокости. Однако это жестокость кажущаяся: она оправдывается общечеловеческим обычаем, допущенным Богом применительно к изменившимся условиям человеческого бытия, заколать животных и употреблять в пищу их мясо (Быт.9,3-4). В ветхозаветном законодательстве о жертвах проявлялся, до некоторой степени, и примитивизм в представлении, что Богу приятен дым и запах сжигаемого на жертвеннике жира и мяса животных, ладана или хлебных приношений (Исх.29,18; Чис.28,13; Быт.8,21). Единственное объяснение этого—в премудрости и милосердии Божественного воспитания, нисходящего в своих мерах к уровню огрубевшего понимания и жестокосердия (Мф.19,8) ветхозаветного человека, с тем, чтобы потом вывести его из этого состояния.

Наряду с освящением практики вещественных жертв в Ветхом Завете проводится мысль и о важности духовных жертвоприношений Богу. Уже самый первый пример вещественных жертвоприношений Каина и Авеля, описываемый в книге Бытия, показывает, что вещественная жертва, не сопровождающаяся добрым настроением и расположением человеческой души, неугодна Богу. Бог призрел "на Аведя и на дар его, а на Каина и на дар его не призрел" (Быт.4,4-5), и причина последнего указана в злом настроении и делах Каина (Быт.4,7; ср. 1 Ин. 3,12). Очевидно, что все желание Бога обращено к духовной жертве, приносимой человеком от чистого сердца. Пророки глубже и определеннее раскрыли эту мысль: "К чему Мне множество жертв ваших? ...Я пресыщен всесожжениями овнов и туком откормленного скота, и крови тельцов и агнцев и козлов не хочу... Омойтесь, очиститесь; удалите злые деяния ваши от очей Моих; перестаньте делать зло; научитесь делать добро; ищите правды... Тогда придите—и рассудим, говорит Господь" (Ис. 1,11,16-18); "Жертва Богу дух сокрушенный; сердца сокрушенного и смиренного Ты не презришь, Боже" (Пс.50,19); "Кто приносит в жертву хвалу, тот чтит" Бога, "и кто наблюдает за путем своим, тому" явит Господь Свое спасение (Пс.49,23). Такой взгляд на жертву поистине высок! Просвещаемые от Духа Божия и возвышающиеся в своем понимании Бога над основной массой современников, пророки не могли не чувствовать и не понимать, что Бог того только хочет, чтобы человеку "было хорошо" (Иер.7,22-23). А человек может достичь этого только через духовное уподобление Богу (Лев. 11,44), слушая волю Божию и исполняя ее (Лев. 18,5). Поэтому послушание Богу приятнее и лучше всякой вещественной жертвы (1 Цар. 15,22), боговедение и милосердие—выше всесо-жжений (Ос.6,6). Свое полное оформление и раскрытие духовные жертвы получают в Новом Завете, где каждый последователь Христов призван быть всецелой жертвой Богу, духовным всесожжением по образу жертвы Христа, взявшего "на Себя грех мира" (Ин.1,29). Но об этом мы будем говорить ниже.

Примером жертв с религиозным и нравственным извращением являются жертвоприношения языческих народов. Идейная почва их жертв—суеверия, вымыслы и плотские похоти, странно сочетающиеся с врожденной человеку и порой даже очень сильно проявляющейся потребностью чтить Бога и искать высшего блага. "Не думаешь ли ты, что Вил неживой бог? Не видишь ли, сколько он ест и пьет каждый день?"—говорил пророку Божию Даниилу персидский царь Кир о вавилонском идоле (Дан. 14,6). На Вила вавилоняне "издерживали каждый день двадцать больших мер пшеничной муки, сорок овец и вина шесть мер. Царь чтил его и ходил каждый день поклоняться ему" (Дан. 14,3-4). Такое наивное представление язычника-царя о божестве, вызвавшее у пророка улыбку (Дан. 14,7),—самое типичное и распространенное среди народов, не знавших истинного Бога. Язычники, в большинстве своем, со всею искренностью верили, что божества удовлетворяются тем же, чем удовлетворяет свои материально-физиологические потребности человек, и полагали, что принесением им вещественных жертв их можно умилостивить, снискать их благоволение, покров, защиту, сделать их своими союзниками (Прем. 13,17-14,1). Полной безнравственностью и еще большей степенью религиозного извращения отличаются обычаи язычников в тех культах, где в жертву богам приносится девство и целомудрие, проявляется грубая чувственность или где совершаются человеческие жертвоприношения (3 Цар. 14,23-24; Иер.2,20; Ис.57,5; Пс. 105,35-38). Боги язычников здесь—их собственные страсти и пороки, олицетворенные и затем воплощенные искусством ваятелей и художников в видимые кумиры (Прем.14,12-14; Ис.40,19-20). С точки зрения Божественной воли всякая жертва только тогда может себя истинно оправдывать, когда она отвечает двум условиям: во-первых, по форме и цели своего совершения не выступает за рамки, по крайней мере, положительной общечеловеческой нравственности и, во-вторых, по достижении намеченной цели доставляет своему совершителю большее благо, чем то, ценой которого она была совершена. На этом основании вещественные жертвоприношения богоизбранного народа, не сопровождавшиеся должным внутренним расположением и не приводившие к исправлению жизни и нравов, названы Богом через пророка "тщетными" (Ис.1,13). О жертвоприношениях же язычников следует словами Священного Писания сказать, что они—"мерзость" (Втор.18.9-12; 29,17 и др.). Среди язычников были случаи жертв и истинному Богу (1 Езд. 1,2-4, 6-7), но это редкие явления. В своих отношениях к истинному Богу язычники, как правило, не возвышались над уровнем отношений к своим собственным богам. Страх побуждал их приносить Ему жертвы (1 Цар.6,2-6), но истинный Бог оставался для них все же "неведомым" (Деян. 17,23).

Вернемся к жертве Христа и жертве христиан. Предметы эти неисчерпаемы по своей глубине и неиссякаемы по богатству заключающегося в них содержания. О них очень много можно говорить в рамках одного только Священного Писания, в частности Евангелия, но для нас в данном случае больший интерес представляет рассмотрение их в свете евхаристических текстов Русской Православной Церкви. Это особенно важно потому, что православная Евхаристия является основой и средоточием православного богослужения и вообще всей жизни православных христиан, живым и наглядным выражением православного миросозерцания. Мы можем сказать вместе со святым Иринеем: "Наше... учение согласно с Евхаристией, и Евхаристия, в свою очередь, подтверждает учение наше" (Св. Ириней, еп. Лионский. Сочинения. Против ересей. Кн. IV. М., 1871. С.468). Поэтому сказанное относительно жертвы Христа и жертвы христиан в евхаристических текстах Русской Православной Церкви и вообще Православных Церквей есть ключ к православному пониманию свидетельств Священного Писания об этих предметах. Молитвословия, возгласы, песнопения и священнодействия православной Евхаристии—живой православный комментарий, изъясняющий жертву Христа и созидающуюся на ее основе жертву христиан. В них и через них находит православное истолковывание догмат искупления.

Евхаристическими текстами Русской Православной Церкви, в собственном смысле, являются две анафоры: св. Иоанна Златоуста и св. Василия Великого; в широком смысле—это вообще все изложенные в Служебнике Русской Православной Церкви молитвенные и совершительные высказывания литургий св. Иоанна Златоуста, св. Василия Великого, а также так называемой литургии Преждеосвященных Даров св. Григория Двоеслова, на которой освящение Святых Даров не совершается, а осуществляется только одно причащение верных Святыми Дарами, уже прежде освященными на литургиях св. Иоанна Златоуста или св. Василия Великого.

Самое первое, на что нужно обратить внимание при раскрытии понятий жертвы Христа и жертвы христиан с точки зрения, выраженной в евхаристических текстах Русской Православной Церкви, это то, что сама Евхаристия представлена в этих текстах как жертва Христа и жертва христиан. Перед началом литургии православный священнослужитель, стоя в храме у Царских врат, просит Бога: "Господи, ниспосли руку Твою с высоты святаго жилища Твоего и укрепи мя в предлежащую службу Твою, да неосужденно предстану страшному Престолу Твоему и бескровное священнодействие совершу". Само слово "бескровное" говорит, что Евхаристия противопоставляется "кровавому" священнодействию. По смыслу молитвы приношения св. Василия Великого, такими кровавыми священнодействиями являются ветхозаветные жертвы. "Призри на ны, Боже, и виждь на службу сию нашу,—говорится в молитве,—и приими ю, якоже приял еси Авелевы дары, Ноевы жертвы, Авраамо-ва всеплодия, Моисеева и Ааронова священства, Самуилова мирная". Таким образом, Евхаристия по самому смыслу своему и назначению есть бескровное священнодействие, прообразом которого служили жертвы Ветхого Завета. На проскомидии, составляющей первую часть православной литургии, со всею определенностью указывается, что это бескровное евхаристическое священнодействие относится к жертве Христа. Диакон, обращаясь к священнику, приготовляющему хлеб для Евхаристии, говорит: "Пожри (то есть принеси в жертву, от слова "пожрети") (Георгиевский. А.И. Чинопоследование Божественной литургии. М., 1951. С.30), Владыко". Тогда священник, как бы в дополнение и пояснение слов диакона, а если диакон не сослужит ему, то и без него, говорит: "Жрется (то есть приносится в жертву) Агнец Божий, вземляй грех мира, за мирский живот и спасение". Проскомидия по своему построению и содержанию напоминает третью, самую главную часть православной литургии, на которой совершается анафора. Подобно тому, как Ветхий Завет в образах, символах и пророчествах предвозвещал будущие новозаветные события (1 Кор.10,6; Евр.10,1), так и проскомидийные слова и символические действия предуказывают то, что будет совершено в третьей части литургии, а именно: будет принесен бескровно в жертву Христос, о Котором пророк Исайя предсказал как о Божественном Агнце, берущем на Себя грех мира (Ис.53,7; Ин.1,29). На самой же еще проскомидии священник молит Бога принять приносимую "жертву сию в пренебесный" Его "Жертвенник", прося при этом, чтобы Он, как Благой и Человеколюбивый, помянул "принесших и ихже ради принесоша'". Это тоже предуказание того, что будет совершено в главной части литургии. Мысль о жертвенном характере Евхаристии проводится и дальше в чинопоследовании православных литургий. Так, в "первой молитве верных" св. Иоанна Златоуста священник обращается к Богу со словами: "Сотвори ны достойны быти, еже приносите Тебе моления и мольбы и жертвы бескров-ныя о всех людех Твоих", а в "первой молитве верных" св. Василия Великого, с подобным же содержанием, отмечается, что предстоящая жертва будет "жертвой хваления". В молитве при пении "Херувимской песни" указывается, что "служебныя (ли-тургийныя) сея и бескровныя жертвы священнодействие" Господь Иисус Христос как Владыка всех "предал нам" "неизреченнаго ради и безмернаго" Своего человеколюбия. Здесь же поясняется, что само священнодействие относится к пречистому Телу и честной Крови Христа; таким образом, Христос приносится нами на Евхаристии в жертву Своим Телом и Своей Кровью, которые синонимично названы Дарами. Однако полное и наглядное разъяснение евхаристическое жертвоприношение получает при совершении анафоры. На призыв диакона или священника стать "добре", стать "со страхом", потому что будет совершаться "святое возношение", которое следует приносить "в мире", то есть в примирении с ближними и своей совестью (Мф.5,23-24; 1 Ин.3,20-21), верные отвечают пением: "Милость мира, Жертву хваления". За возгласом священника: "Благодарим Господа"—следует пение: "Достойно и праведно есть покланятися Отцу и Сыну и Святому Духу, Троице Единосущней и Нераздельней". Во время собственно анафоры священник, воздавая Богу благодарение за творение, Промысл, искупление во Христе Иисусе и воспоминая установление Самим Христом на Тайной вечери Евхаристии, а также основные факты Его искупительного подвига: "крест, гроб, тридневное воскресение, на небеса восхождение, одесную селение, второе и славное паки пришествие", при возгласе: "Твоя от Твоих Тебе приносяще о всех и за вся"—возносит над Престолом хлеб и чашу, содержащую растворенное водой вино, и затем, поставив их опять на Престол, молится: "Еще приносим Ти словесную сию и бескровную службу, и просим, и молим, и мили ся деем, низпосли Духа Твоего Святаго на ны и на предлежащия Дары сия... И сотвори убо хлеб сей честное Тело Христа Твоего... А еже в Чаши сей, честную Кровь Христа Твоего... Преложив Духом Твоим Святым. Аминь, аминь, аминь... Якоже быти причащающимся, во трезвение души, во оставление грехов, в приобщение Святаго Твоего Духа, во исполнение Царствия Небеснаго, в дерзновение еже к Тебе, не в суд или во осуждение". Далее следуют молитвы о всей Церкви, о живых и усопших, с воспоминанием Божией Матери и всех святых, молитвами которых бы Бог "посетил нас". Вот таким образом совершается священнодействие Тела и Крови Христа. Хлеб и растворенное водой вино "прелагаются" (по другому богословскому термину—"пресуществляются") в пожертвованного за грехи мира Агнца. Отныне это уже не простые хлеб и вино, но "самое честное Тело" и "самая честная Кровь Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа"—таинственная жертва Христова и Божественная трапеза, предложенная для вкушения верным с хвалою и благодарением. На литургии Преждеосвященных Даров, за которой совершается причащение Святыми Дарами, заранее освященными на литургии св. Иоанна Златоуста или св. Василия Великого, в песнопении "Ныне силы небесныя" о Святых Дарах без всякой двусмысленности говорится: "Се Жертва тайная совершена", то есть "вот Жертва, таинственно совершенная", или: "вот таинственная Жертва, уже освященная".

Итак, Православная Церковь смотрит на Евхаристию как на бескровное жертвоприношение христиан, где в жертву с хвалением и благодарением приносится Сам Христос, Своим пречистым Телом и Кровью. "О Пасха велия и священнейшая, Христе! О Му-дросте, и Слове Божий, и Сило! Подавай нам истее Тебе причащатися в невечернем дни Царствия Твоего",—произносит священник после того, как все причастятся Тела и Крови Христа Спасителя. Ветхозаветная еврейская пасхальная жертва (Исх.12, 27 и др.)—лучший прообраз жертвы евхаристической.

По самому смыслу и по ходу молитвенной мысли анафор св. Иоанна Златоуста и св. Василия Великого евхаристическая жертва Тела и Крови приносится христианами Богу Отцу. Совершителем ее представляется священник. Все присутствующие при совершении верные—живые и непосредственные соучастники совершения. Однако в молитве, произносимой священником во время пения "Херувимской песни", мы встречаем такие слова, обращенные ко Христу: "Ты бо еси приносяй и приносимый, и при-емляй и раздаваемый, Христе Боже наш". Это открывает новую особенность в евхаристическом приношении: истинным и действительным совершителем евхаристической жертвы является Сам Христос; священник же есть только видимое орудие, через которое Христос невидимо тайнодействует. "Не человек,—говорит св. Иоанн Златоуст,—претворяет предложенное в Тело и Кровь Христову, но Сам распятый за нас Христос". Дело священника суть только "молитвы, моления и прошения". Словом он привлекает Слово", пришедшее же Слово Само одним Своим хотением "священнодействие Даров и освящение верных" совершает по благоволению Отца Духом Святым (Евр.9,14). Таким образом, Христос в Евхаристии—Жертва, Он же—и Священник. В Нем верные имеют Ходатая (Евр.9,15) и Посредника (1 Тим.2,5), и только через Него приступают "к Отцу, в одном Духе" (Еф.2,18).

Обратимся теперь к свидетельству Священного Писания о жертве Христа. Вся жизнь Христа на земле, от воплощения до вознесения, была искупительной жертвой за грехи человечества (Евр.1,3). Истоки этой жертвы Священное Писание возводит к вечности (1 Пет.1,18-20; Еф.1,4-7; 2 Тим.1,9) и полагает в Божественной любви. "Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную" (Ин.3,16). "И Христос возлюбил нас и предал Себя за нас в приношение и жертву Богу, в благоухание приятное" (Еф.5,2). Особое внимание Священное Писание сосредоточивает на крестной смерти Христа, сопровождавшейся пролитием Крови и сокрушением Тела (Ин. 19,34-35), то есть на Голгофской Его жертве, усваивая ей первенствующее значение в деле искупительного Христова подвига (Кол. 1,20; Евр.9,15; 1 Пет.1,18-19). Крестная смерть Христа— сильнейшее доказательство любви Бога к человеку (Рим.5,8); в ней—основание Христова Первосвященства по чину Мелхиседека (Евр.5,8-10) и источник нашего освящения и примирения с Богом (Кол.1, 21-22). Апостол Павел со всею определенностью раскрывает мысль о единократности жертвы Христовой. "Христос,—говорит он,—однажды, к концу веков, явился для уничтожения греха жертвою Своею" (Евр.9,26). В противоположность приносившимся ветхозаветными священниками повторяющимся, одним и тем же жертвам, "которые никогда не могут истребить грехов" (Евр. 10,11) и очистить совесть человека "от мертвых дел" (Евр.9,14), Он как вечный Первосвященник (Евр.6,20) принес "в жертву Себя Самого" (Евр.7,27) и приобрел нам "вечное искупление" (Евр.9,12), одним приношением "навсегда сделав совершенными освящаемых" (Евр.10,14). Иной жертвы за грех "не остается" (Евр. 10,26). Таково свидетельство Священного Писания об искупительной жертве Христа.

Уместно задать здесь вопрос: каким же образом жертва Христа, принесенная Им "во дни плоти Своей" (Евр.5,7), то есть земной жизни (1 Пет.4,1-2), освящает нас, или как Христос Своей Голгофской жертвой делает нас совершенными? Может быть, Бог, приняв жертву Христа, как "благоухание приятное", объявил верующих в Него и всех, кто уверует, святыми и совершенными, и на этом все дело искупления закончено? Уже одно априорное соображение побуждает нас отвергнуть такой ответ. Священное же Писание ясно учит, что очищающая, освящающая, духовно-нравственно усовершающая сила крестной смерти Христовой распространяется только на тех, которые сами сораспинаются Христу (Гал.5,24). Чтобы жить со Христом, нужно умереть вместе с Ним (Рим.6,8), умереть для греха и жить для Бога, для праведности (Рим.6,11,16-18). Очевидно, что Голгофской жертве Христа в ее историческом плане Священное Писание уделяет значение только объективной стороны искупления. Должно произойти еще и субъективное преломление Голгофы в духе, душе и теле (1 Фес.5,23) каждого человека в отдельности (Гал.6,14,17), без этого историческая Голгофская жертва не имела бы никакого смысла (Гал.2,19-21). Исходя из самого понятия греха как силы, настолько овладевшей человеком, что он сам не в состоянии от нее освободиться (Рим.7,14-24), субъективное преломление в человеке Голгофы следует мыслить как действие благодатное (Еф.2,5), с реальным присутствием Христа—ибо Его страдания и смерть усвоя-ются человеку—и соучастием Святого Духа, Которым приводится в исполнение всякое Божественное хотение (Евр.9,14; Ин.16,14; 1 Кор.6,11). Таким образом, мы приходим к мысли о необходимости Божественных таинств как проводников Божественной благодати. Одним из таких таинств и является, по учению Православной Церкви, Святая Евхаристия-таинство Тела и Крови Господней.

Стоит ли, после всего сказанного, Православная Церковь в противоречии со свидетельством Священного Писания о единократности и неповторимости Голгофской жертвы Христа, говоря, что на Евхаристии также приносится в жертву Христос, причем при каждом ее совершении заново?—Отнюдь нет. Принимая первое и утверждая второе, Православная Церковь лишь свидетельствует тем о неограниченности Голгофской жертвы пределом времени и раскрывает самую структуру ее действия по отношению к каждому члену Церкви в отдельности и через каждого на всю Церковь в совокупности. "Христос,—говорит св. Иоанн Златоуст, не ограничил жертвы пределом времени". "Первосвященник наш,—говорит он же,—принес жертву, очищающую нас; ту же жертву, которая тогда была принесена, приносим и мы ныне. И эта жертва одна, а не многие... мы всегда Того же приносим; не ныне одну овцу, а завтра— другую, но всегда того же Агнца, следовательно, одна и жертва". "Никто не должен приступать иначе к первой и иначе к последней (жертве). Одна в них сила, одно достоинство, одна благодать, одно и то же тело".

Именуя Евхаристию жертвой, Православная Церковь, согласно заповеди Христа Спасителя, совершает ее "в Его воспоминание" (Лк.22,19; 1 Kop.ll, 24-25). "В воспоминание Господа, и Бога, и Спаса нашего Иисуса Христа",—произносит священник, приступая к приготовлению хлеба и вина для Евхаристии. Эта же идея проводится и в анафорах. На обычном языке людей "воспоминать"—значит делать в память кого-то или чего-то и, собственно, воспроизводить в памяти минувшее. Но не так на языке Священного Писания. "Воспоминать" здесь—не только субъективно, абстрактно, но и объективно, реально восстанавливать сущность того, что имело место в прошлом, или даже, можно сказать, воспоминать—здесь значит делать явным то, что существует уже само по себе, но не выявлено в действии, не обнаружено. Когда, например, в Сарепте Сидонской умер сын у вдовы, в доме которой остановился пророк Илия, то та объяснила смерть сына как наказание ей за грехи ее в прошлом, которые восстановил пред Богом пророк своим посещением ее дома. "Ты пришел ко мне,—говорит она Илии,—напомнить грехи мои и умертвить сына моего" (3 Цар.17,18). О ветхозаветных жертвах в послании к евреям говорится, что ими "каждогодно напоминается о грехах, ибо невозможно, чтобы кровь тельцов и козлов уничтожала грехи" (Евр. 10,3-4). О молитвах и милостынях благочестивого сотника Корнилия также говорится в книге Деяний апостольских, что они "пришли на память пред Богом" (Деян.10,4). Очевидно, что и воспоминание евхаристическое нужно понимать в таком же смысле, то есть в смысле реального воспроизведения того, что уже совершено. Именно такую мысль высказывает ап. Павел, когда призывает коринфских христиан достойным образом есть Хлеб и пить Чашу Господню, потому что в противном случае они будут виновны против Тела и Крови Господней (1 Кор. 11,27-29). При понимании слова "воспоминание" в значении абстрактного представления о чем-то существующем или существовавшем наставления и предупреждения апостола были бы беспредметными*. Но "воспоминать Господа"—значит воспринимать Его Личность и совершенное Им дело искупления людей, то есть Его вочеловечение, земную жизнь и, в особенности, Тайную Вечерю как момент установления Евхаристии, а также последовавшие затем Его страдания, смерть и воскресение—одним словом, Его жертву. Следовательно, Евхаристия как реализация жертвы Христовой и сама должна быть названа жертвой. Таким образом, основание к наименованию Евхаристии жертвой дается в самом Священном Писании. И чтобы быть верным Священному Писанию, нужно быть верным ему до конца.

Утверждая тождество жертвы Голгофской и вообще жертвы всей земной жизни Христа с церковной евхаристической жертвой, нужно иметь в виду и их различие. Тождество касается спасительной сущности, различие—внешней формы или обстоятельств и образа совершения. Существо жертвы—Христос, проливающий за нас Кровь и предающий Свою Плоть. Жертвосовершитель и Жертва на Голгофе, Он есть Тот же на алтаре. Но то, что на Голгофе совершалось в естественном порядке вещей, то на церковном Престоле совершается сверхъестественно. На Голгофе Христос принес Себя в кровавую жертву непосредственно, для всех видимо, единожды. В Евхаристии же Он приносится в бескровную жертву, таинственно, через посредство священнослужителей, неограниченное число раз. Различие касается также и того, что на Голгофе Христос принес Себя в жертву независимо от нас, в Евхаристии же Он приносится в жертву в зависимости от нашего изволения.

Коснемся теперь немного и самых существенных особенностей, самого участия христиан в евхаристической жертве. Жертва Христова совершается в Евхаристии, как уже отмечено, с возношением Богу хва-лебно-благодарственных мыслей и чувств христиан,— "в воню благоухания духовного", если следовать дословно текстам наших литургий. Мы также указали, что еще в Ветхом Завете псалмопевцы из человеческих жертв Богу выше всего ставили жертву хвалы. Но достаточно ли понимать хвалебную жертву Евхаристии только как простое излияние чувств или же нужно понимать ее глубже? Как Священное Писание, так и сами евхаристические тексты нашей Церкви, заставляют понимать Евхаристию гораздо глубже. "Прославляйте Бога и в телах ваших и в душах ваших, которые суть Божии",—говорит св. ап. Павел коринфским христианам, поставляя при этом прославление во взаимосвязь с искуплением (1 Кор.6,20). Прославить Бога—значит исполнить, совершить Его волю. "Я прославил Тебя на земле, совершил дело, которое Ты поручил Мне исполнить",—молится Христос Спаситель Богу Отцу перед страданиями (Ин.17,4). И в Нагорной проповеди Он говорит: "Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного" (Мф. 5,16). То есть, по смыслу Священного Писания, сущность прославления, благодарения и хвалы Богу полагается в духовно-нравственном совершенстве человека, в явлении в нем таких качеств, которые бы и вовне выражались в делах, заслуживающих наименование "света" (JIк. 11,33-36; Мф.6,22-23). Говоря точнее, прославить Бога—явить в себе богоподобную святость (1 Фес.4,4; Лев.11,44), быть совершенными, как Отец Небесный (Мф.5,48). Однако никакое истинно по-христиански богоугодное дело и, тем более, совершенство духа не мыслится в Новом Завете без самого живого соучастия в нем Христа. "Я есмь лоза, а вы ветви,—говорит Христос;—кто пребывает во Мне и Я в нем, тот приносит много плода; ибо без Меня не можете делать ничего" (Ин.15,5). Пребывание же во Христе, не просто в нравственном общении с Ним, а в союзе (как ветвь с лозой), Христос поставляет в зависимость от исполнения христианами двух основных условий: вкушения Его Плоти и Крови, а также пребывания в Его любви, то есть в верности Его заповедям (Ин. 15,9-10), причем источником последнего мыслится первое. "Яду-щий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем; как... Я живу Отцем, так и ядущий Меня жить будет Мною" (Ин.6,56-57), то есть Моим Духом, Моей любовью и Моей силой. Эта же самая мысль выражена и в текстах наших литургий. Тело и Кровь Христовы здесь—источник оставления грехов, прощения согрешений, общения Духа Святаго, наследия Царства Небесного, которое есть "праведность и мир и радость во Святом Духе" (Рим.14,17; Лк.17,20-21), залог жизни вечной. Таким образом, хвалебная жертва христиан в Евхаристии, в своем полном и подлинном значении, есть не что иное, как само вкушение жертвы Тела и Крови, вернее, те благодатные плоды, которые бывают от вкушения. Вкушение Тела и Крови Христовой поставляется потому в текстах наших литургий целью совершения Евхаристии, так что и само пресуществление хлеба и вина в Тело и Кровь является всего лишь условием к достижению указанной цели". "Царь бо царствующих и Господь господствующих приходит заклатися и датися в снедь верным",—говорится в одном из литургийных песнопений". "Верою и любо-вию приступим, да причастницы жизни вечныя будем",—поется в другом". Действительно, Богу нужна не столько жертва уст, сколько то, чтобы Сам Христос изобразился в нас (Гал.4,19), чтобы жизнь Божия обновила наше растленное грехом естество. На этой основе и жертва уст примет достойное свое содержание.

Следует, наконец, отметить и такую особенность евхаристической жертвы, выраженную в евхаристических текстах Православной Церкви, как ее ходатай-ственное значение за живых и умерших. "И помяни всех усопших о надежди воскресения жизни вечныя", —обращается священник к Богу после пресуществления Святых Даров. Так же поминает он и живых.

Поминать живых и умерших, согласно православному пониманию,—значит своей любовью вручать этих живых и умерших любви Божией, Его благоволению и попечительному Промыслу. Такое поминовение имеет, с православной точки зрения, глубокое основание в любви и премудрости Самого Бога.

Да, "Бог есть любовь" (I Ин.4,8,16), и как любовь не нуждается, конечно, в том, чтобы кто-то вручил человека Его любви (Ин.2,24-25). По неложному свидетельству Священного Писания, Он Сам стучит в двери сердца каждого (0ткр.3,20). Однако мы не можем отрицать, что жертвенное поминовение живых и умерших необходимо и для нас самих, чтобы и нам быть соучастниками в любви, промыслительной деятельности и, собственно, в жизни Божией. Если Ангелы Божии живут не только тем, что созерцают славу Божию (Мф. 18,10) и воспевают Бога (Ис.6,2-3), но и тем, что принимают живое участие в Божественном Промысле о спасении людей (Евр. 1,14 и др.), то и нам, как призванным к жизни ангельской (Лк.20,35-36), это также не менее прилично. И если мы Христовы, то у нас должны быть и христоподра-жательные нравы и действия (1 Кор.4,16; Еф.5,1-2). Христос же является Ходатаем за живых и умерших (Евр.9,15; 1 Пет.3,18-20;4,6). И это не значит, что мы собою заменяем или стремимся заменить Христа, но значит лишь, что, совершая жертвенное евхаристическое приношение за живых и умерших, мы участвуем в Его жизни.

Любовь есть огонь жизни (Лк. 12,49). Не зажжет ли этот огонь, если он силен в нас, такое же пламя и в душах других—как живых, так и умерших, и не пробудит ли этим самым в них жизнь, тем более во время таинства любви, которым является Святая Евхаристия? Мы твердо верим в это. Бог дарует силу нашему жертвенному ходатайству за наших братьев и сестер—здесь ли они, на земле, или отошли в вечность, ибо для Бога это не имеет значения: для Бога все живы (Лк.20,38).

 

Церковные Таинства

— Миропомазание есть Таинство, в котором верующим при помазании освященным миром частей тела во имя Святого Духа подаются Дары Святого Духа, укрепляющие христианина в духовной жизни. Поэтому и Таинство это называется Таинством Миропомазания.
Подробнее ...

Вопросы и ответы

— Следует отметить, что духовное церковное пение полезно для души православного христианина, его можно и нужно слушать. Но и в этом необходима рассудительность — слушать в надлежащей обстановке, чтобы имя Господне, Который прославляется в этом пении, не подвергалось нареканию или осуждению.
Подробнее ...

Поиск

Календарь

Deprecated: mktime(): The is_dst parameter is deprecated in /sites/mitropolit.kiev.ua/modules/mod_blog_calendar/helper.php on line 207 Deprecated: mktime(): The is_dst parameter is deprecated in /sites/mitropolit.kiev.ua/modules/mod_blog_calendar/helper.php on line 208 Deprecated: mktime(): The is_dst parameter is deprecated in /sites/mitropolit.kiev.ua/modules/mod_blog_calendar/calendarClass.php on line 114
<Октябрь 2010>
ПнВтСрЧтПтСбВс
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
252728293031

Монастыри и храмы Киева bigmir)net TOP 100 Rambler's Top100 Mail.ru